1450
3
Приведу выдержки из рассказа французского писателя, лауреата Нобелевской премии Андре Жида о его путешествии в Советский Союз в 1936 году. Он пишет, в частности, о стахановском движении:
Андре Жид писал о Советском Союзе: «Я всем сердцем с вами», но после поездки в его книге мы читаем уже совершенно иное: «…Возвращаюсь к москвичам. Иностранца поражает их полная невозмутимость. Сказать „лень“ — это было бы, конечно, слишком… „Стахановское движение“ было замечательным изобретением, чтобы встряхнуть народ от спячки. В стране, где рабочие привыкли работать, „стахановское движение“ было бы не нужным. Но здесь, оставленные без присмотра, они тотчас же расслабляются. И кажется чудом, что, несмотря на это, дело идет. Чего это стоит руководителям, никто не знает. Чтобы представить себе масштабы этих усилий, надо иметь в виду врожденную малую „производительность“ русского человека.
На одном из заводов, который прекрасно работает, мне представляют стахановца, громадный портрет которого висит на стене. Ему удалось, говорят мне, выполнить за пять часов работу, на которую требуется восемь дней (а может быть, наоборот; за восемь часов — пятидневную норму, я уже теперь не помню). Осмеливаюсь спросить, не означает ли это, что на пятичасовую работу сначала планировалось восемь дней. Но вопрос мой был встречен сдержанно, предпочли на него не отвечать.
Тогда я рассказал о том, как группа французских шахтеров, путешествующая по СССР, по-товарищески заменила на одной из шахт бригаду советских шахтеров и без напряжения, не подозревая даже об этом, выполнила стахановскую норму.
Задумался - значит, созрел для Сибири... Думается, живи он в СССР, месье Жид с его воинствующим буржуазным индивидуализмом, долго бы не протянул (на свободе).
На одном из заводов, который прекрасно работает, мне представляют стахановца, громадный портрет которого висит на стене. Ему удалось, говорят мне, выполнить за пять часов работу, на которую требуется восемь дней (а может быть, наоборот; за восемь часов — пятидневную норму, я уже теперь не помню). Осмеливаюсь спросить, не означает ли это, что на пятичасовую работу сначала планировалось восемь дней. Но вопрос мой был встречен сдержанно, предпочли на него не отвечать.
Тогда я рассказал о том, как группа французских шахтеров, путешествующая по СССР, по-товарищески заменила на одной из шахт бригаду советских шахтеров и без напряжения, не подозревая даже об этом, выполнила стахановскую норму.
Задумался - значит, созрел для Сибири... Думается, живи он в СССР, месье Жид с его воинствующим буржуазным индивидуализмом, долго бы не протянул (на свободе).
СССР, Днепрострой, 1932 г. Рабочие-строители Днепрогэса (фото Джеймса Эббе).
.
Конечно, «врождённую малую „производительность“ русского человека» месье Жид недальновидно спутал с тем приобретённым отношением к труду, которое неизбежно формируется при казённом социализме, где нет ни адекватной награды за хорошую работу (в виде достойной оплаты), ни адекватного наказания за плохую (в виде увольнения).
В девяностые годы во многие фирмы набирали исключительно молодёжь. На первый взгляд, это было глупо: опытный сотрудник очевидно лучше неопытного. Проблема была в том, что после 10-20 лет работы на советских предприятиях значительная часть сотрудников приобретала привычку расслабляться на работе, беспрерывно гонять чаи, имитировать бурную деятельность и, конечно, воровать всё, что не приколочено намертво гвоздями. Рисковать, выясняя, кто и опытных сотрудников сумел перестроиться после 1992 года, а кто не сумел или не захотел, у предпринимателей той эпохи возможности не было.
Сейчас, к счастью, эта проблема ушла в прошлое. Ограничения по возрасту в большинстве фирм остались только там, где предъявляются повышенные требования к внешности или физической подготовке. Спасибо капитализму, мы снова научились работать на совесть: не хуже французов или итальянцев, во всяком случае.
.
Конечно, «врождённую малую „производительность“ русского человека» месье Жид недальновидно спутал с тем приобретённым отношением к труду, которое неизбежно формируется при казённом социализме, где нет ни адекватной награды за хорошую работу (в виде достойной оплаты), ни адекватного наказания за плохую (в виде увольнения).
В девяностые годы во многие фирмы набирали исключительно молодёжь. На первый взгляд, это было глупо: опытный сотрудник очевидно лучше неопытного. Проблема была в том, что после 10-20 лет работы на советских предприятиях значительная часть сотрудников приобретала привычку расслабляться на работе, беспрерывно гонять чаи, имитировать бурную деятельность и, конечно, воровать всё, что не приколочено намертво гвоздями. Рисковать, выясняя, кто и опытных сотрудников сумел перестроиться после 1992 года, а кто не сумел или не захотел, у предпринимателей той эпохи возможности не было.
Сейчас, к счастью, эта проблема ушла в прошлое. Ограничения по возрасту в большинстве фирм остались только там, где предъявляются повышенные требования к внешности или физической подготовке. Спасибо капитализму, мы снова научились работать на совесть: не хуже французов или итальянцев, во всяком случае.
Источник:
Ссылки по теме:
- Красота Альп с высоты птичьего полета
- Крым превращают в помойку. Ужасные кадры с пляжей жемчужины Черного моря
- Нищие и грязные ОАЭ. Здесь нет небоскребов и сюда не водят экскурсии
- Овцекафе приглашает на мойку баранов
- Сцены из постсоветской России, которые создают впечатление, что время остановилось
Новости партнёров
реклама
А со Стахановым так и вовсе всё просто. Раньше, шахтер всё делал сам, сам рубил уголь, сам тащил и ставил крепь укрепляя свод, сам отгребал уголь. А тут, кой-кто жадный до рекордов заново изобрел разделение труда. Так что Стаханов рубил уголь, двое крепили свод, были организованы непрерывный отвоз добытого угля и освещение.
Короч, профанация чистой воды. Груза свалившейся славы кстать тоже не выдержал. Спился и закончил свои дни в психушке.
Страх безработицы - двигатель пролетария. Нет страха - пролетарий будет имитировать бурную деятельность, гнать брак и воровать. Есть страх - будет работать на совесть. Конечный результат виден и в качестве производимой продукции. Сравните дерьмо, которое производила советская промышленность, с западными товарами.
Ку.